Несколько лет тому назад мне в руки
попала удивительная газета — «Русский курьер Варшавы». Она была
отпечатана кириллицей на не лучшей бумаге, пестрела рекламами врачебных
кабинетов, дешевых гостиниц и ресторанов. Она приносила вести из той
части света, которая для рядового поляка была материком неизвестным, а
если и известным, то лишь как верхушка айсберга в виде торгашей с самого
большого базара Европы, варшавского стадиона Десятилетия, или в виде
людей, ищущих работу на неофициальной бирже труда для иностранцев в
Пясечно под Варшавой.
«Русский курьер Варшавы» показывал,
что в социальном плане прибывающие — это не просто случайная масса
приезжих, а люди, которые ищут своего места в Польше, не только на
сегодня, но и на завтра, и навсегда. Журнал уже был своего рода
институтом.
Вероятно, первым политическим
эмигрантом, который попал в Польшу из России (точнее из Московской
Руси), был князь Андрей Курбский, один из ближайших соратников царя
Ивана IV (Грозного); князь воевал против поляков прежде, чем в 1564 г.,
узнав о репрессиях Грозного, перешел на польскую сторону, где был принят
с распростертыми объятиями. Он даже стал одним из предводителей польских
войск, сражавшихся с московским царем под Полоцком и Великими Луками.
Однако Андрей Курбский прослыл не только первым известным
политэмигрантом с Востока, которому Польша оказала гостеприимство. Он
был человеком, который в изгнании продолжал бороться еще и словом,
опубликовав, в частности, памфлет «История о великом князе Московском»,
направленный против жестокого царя.
Изобразить широкую панораму русской
диаспоры в Польше — задача сложная. Мы имеем дело как с историческим
русским меньшинством времен захвата Польши Россией и периода между двумя
мировыми войнами, так и с меньшинством скорее религиозным, чем
национальным — старообрядцами. Но мы должны учесть и тех русских,
которые навсегда поселились в Польше в советские времена и зачастую уже
давно стали польскими гражданами; наконец, мы должны присмотреться к
огромной волне тех, кто наводнил Польшу после распада Советского Союза.
Эта группа не представляет собой чего-то цельного: одни всё еще остаются
пришельцами, кое-как устраиваясь на польской земле при помощи
краткосрочных или даже туристических виз, другие вросли или врастают в
Польшу корнями — зачастую имея возможность выбирать различные места в
Европе, эти люди все же избирают местом своего проживания нашу страну.
Снежный человек
Старообрядцы начали селиться на
территории Первой Речи Посполитой после реформы православия, проведенной
в 1667 г. Патриархом Никоном. Накануне первого раздела Польши на
территории страны проживало около 100 тыс. старообрядцев. Перед II
Мировой войной их община насчитывала 50-80 тыс. человек, у них даже был
свой представитель в польском Сейме. Сегодня их плотные скопления
остались близ Августова и Сувалок. а также в самом Августове и Сувалках.
Небольшая группа старообрядцев проживает также на Мазурах. В 1928 г. их
вероисповедание было зарегистрировано как Восточная старообрядческая
Церковь, не имеющая духовной иерархии. В 1993 г. община стала называться
Староправославной Поморской Церковью в Польской Республике. Церковью
руководит Главный совет, а ее резиденция находится в Сувалках. Вот уже
год существует Общество старообрядцев в Польше. Принято считать, что
сегодня в Польше проживает более 2,5 тыс. старообрядцев.
Для некоторых русских, живущих в
Польше, вопрос о старообрядцах, проживающих в нашей стране, равнозначен
вопросу о снежном человеке.
Екатерина Соколова — староста
деревни Бор, в основном заселенной старообрядцами, и председатель
Общества старообрядцев в Польше. На вопрос, представляют ли собой
старообрядцы национальное меньшинство, она отвечает, что нет, они,
несомненно, меньшинство религиозное. Языковая обособленность исчезает.
Люди старшего поколения еще говорят на русском наречии, молодежь —
зачастую только по-польски. Однако соседи-поляки, католики, воспринимают
их как «русских». На эту «русскость» указывают хотя бы их фамилии.
Во время прошлогодней всеобщей
переписи населения молодежь чаще всего записывалась поляками. Сама
Екатерина воспитана и живет в семье старообрядцев. Она часто встречается
с людьми с востока, в какой степени ей понятен русский склад ума, однако
трудно сказать, что она чувствует связь с российским государством.
Совсем недавно она узнала, как выглядит российский флаг. И если бы ей
пришлось выбирать, то прежде всего она чувствует свою связь с Польшей,
ведь и в школе ее учили: «Кто ты? Я маленький поляк...»
Ирида Грек-Пабисова,
исследовательница их языка и истории, писала, что у старообрядцев
сохранился псковский говор с польскими наслоениями, а у тех
старообрядцев, что живут на Мазурах, — с немецкими. Екатерина Соколова с
этим не совсем согласна. Старообрядцы скитались, и трудно говорить о
едином для всех русском диалекте. В ее доме картофель называли «бульбой»,
как в Белоруссии, а соседи говорят «картошка»*. В каждом доме — немного
по-другому. С современным русским языком она видит мало связи. «Когда мы
говорим по-нашему, русские нас не понимают». В свою очередь их наречие
даже мешает им при изучении русского языка.
Религия помогла старообрядцам
сохранить родную речь и обычаи. До сих пор на субботнее мытье в бане в
деревню съезжаются не только родные, но и знакомые. Труднее соблюдать
другие традиции, такие, как запрет курения табака, употребления спиртных
напитков или чая. Иногда приходится совершать настоящие чудеса
эквилибристики, чтобы оставаться в согласии и с религией, и с наукой.
Как говорил молодой наставник (духовное лицо) в одном из телерепортажей,
религия учит, что Земля плоская, но в школе дети узнают, что она
круглая...
В последние годы существенно
улучшилось юридическое и материальное положение старообрядчества. На это
повлияла и деятельность Главного совета, в который вошли молодые и
образованные люди, а также возникновение Фонда имени семьи Лимоновых,
учрежденного профессором Леонидом Пимоновым из Франции. Благодаря ему в
Сувалках и Габовых-Грондах построены современные приходские дома,
удалось отремонтировать молельню в Войнове-на-Мазурах, а еще издать два
учебника. Оживилась религиозная жизнь, идет обучение детей Закону Божию
(на старообрядческом наречии). После возникновения Фонда и Главного
совета авторитет старообрядцев в Польше растет. Этому способствует и
деятельность Общества старообрядцев, которое в основном занимается
выравниванием социальных шансов старообрядческих детей.
Былое великолепие
Перед I Мировой войной на польских
землях, захваченных Россией, находилось 100 тысяч русских солдат и
офицеров. Многочисленную группу составляли чиновники, а также люди,
которые вели торговлю или просто работали в Польше. В 1905 году в
Варшаве проживало 10% русских (т.е. русскоязычных). Они не слишком
хорошо запомнились полякам, за исключением немногих, таких, как
губернатор Варшавы Сократ Старинкевич или председатель дирекции
Варшавских императорских театров Сергей Муханов. После обретения Польшей
независимости те, кто остался, вместе с группой старообрядцев составили
русское меньшинство Польши, насчитывавшее 100-140 тыс. человек. У них
были свои депутаты, сенаторы, политические организации, например,
основанное депутатом Николаем Серебренниковым Российское народное
объединение; они издавали свою периодику, например, газету «Наше время».
Группу, насчитывавшую более 50 тыс. человек, в Польше периода
межвоенного затишья составляли белоэмигранты и беженцы из
послереволюционной России. Среди них были заметные личности, такие, как
Борис Савинков или генерал Станислав Булак-Булахович, известные
писатели, например Дмитрий Философов или Михаил Арцыбашев, выдававший
себя за правнука Тадеуша Костюшко. Во времена Второй Речи Посполитой у
русских в Польше была широко развитая издательская сеть: от газет
(например, «За свободу») и политических еженедельников (таких как «Меч»)
до женских и детских журналов (таких как «Очаг» или «Родное слово»).
Существовали многочисленные организации, наподобие Русского общества
благотворительности, которые занимались поддержкой культуры и школьного
образования. В 1936 г. в Польше было 10 русских школ (в т. ч. неполные
средние, гимназия и лицей). Свои организации и объединения были также у
деятелей культуры (Союз русских литераторов и журналистов или Русская
драматическая студия). После 1945 г. многие русские бежали на Запад,
спасаясь от вступивших в Польшу советских войск. Сегодня русское
меньшинство живет в основном в больших городах, таких как Варшава,
Лодзь, Белосток. Это потомки русских, поселившихся здесь во времена
российского владычества и послереволюционной эмиграции. Принято считать,
что вместе со старообрядцами их количество колеблется от 10 до 15 тысяч
человек. В 1956-1975 г.г. они имели свою организацию — Русское
культурно-просветительское общество — с резиденцией в Лодзи, а также
филиалами в других городах, таких как Гданьск, Вроцлав и Белосток.
Общество издавало ежемесячник «Русский голос».
Русское культурно-просветительское
общество с резиденцией в Белостоке насчитывает около 80 членов, его
возглавляет Галина Романчук. РКПО продолжает традиции организации
русского меньшинства, существовавшей в ПНР. Однако его члены считают
себя также преемниками организации русского меньшинства времен Второй
Речи Посполитой. Секретарь РКПО Андрей Романчук, сын пани Галины,
подчеркивает, что это старейшая неправительственная организация
«исторического русского меньшинства в Третьей Речи Посполитой». Она
существует 12 лет (в 1991-1993 г. она называлась «Международный русский
клуб»). В 1993 г. организация разделилась на РКПО, объединяющее
исключительно русских, и общество «Русь», куда входят главным образом
украинцы и белорусы, национальности, связанные с историческим названием
«Русь».
При обществе работает
литературно-музыкальный детско-юношеский ансамбль «Славяне». Оно
организует выставки и лекции по истории и культуре России, экскурсии,
молодежные лагеря, ежегодные Дни русской культуры в Белостоке и Варшаве,
конкурсы чтецов русской поэзии и конкурсы знаний о России.
Кто же входит в РКПО? С одной
стороны, часть старообрядцев, с другой — представители новейшей
эмиграции, которые связали свою жизнь с Польшей больше чем на год или
два, как, например, актриса Елена Рутковская, живущая в Польше уже
несколько лет. Однако преобладают представители исторического
меньшинства.
У общества нет своей резиденции.
Оно помещается в небольшой квартире пани Романчук, загроможденной до
невозможности. Раньше у них было место в депутатском помещении Войцеха
Арушевского. Но он больше не депутат. Теперь имущество общества держат в
трех квартирах членов РКПО. В передней хранятся костюмы ансамбля
«Славяне». Возле батареи — собрание русской, в том числе церковной,
музыки. Когда начнется отопительный сезон, нужно будет его переместить.
Галина Романчук — родом из семьи
беженцев из пореволюционной России. Она жалуется на городские власти.
Хотелось бы получить дом, некогда выстроенный русским генерал-майором.
Когда поляки за границей чувствуют себя поляками, Польша это ценит, а
когда они здесь чувствуют себя русскими, то на это смотрят плохо. То они
белые то красные - как для какой партии. А они чувствуют себя гражданами
Польши, но русскими. Галине неприятно, когда кто-нибудь в России плохо
отзывается о Польше, а в Польше — о России.
Она рассказывает о деятельности
прежнего РКПО, распущенного в 1975 году. В Белостоке у них было свое
помещение. Они там всё отремонтировали, построили сцену, устраивали балы
на 120 человек, была у них и библиотека. Почему же их разогнали? Потому
что их называли сборищем белых. Им было ведено перейти в Общество
польско-советской дружбы. Они не пошли, но их имущество было отобрано и
передано тем. Галина жалуется и на то, что Общество сотрудничества
«Польша—Восток», преемник ОПСД, не информирует их о своих мероприятиях.
Не говоря уже о возврате имущества. Однако список претензий значительно
шире. Это касается и телепрограммы, посвященной национальным
меньшинствам. Семиминутная программа передается региональным
телевидением всего раз в месяц. - ведь две трети российского меньшинства
проживает за пределами Подлесья.
ПНР—полюбим друг друга
Во времена ПНР в Польшу попало
немного русских. В основном это жены (иногда мужья) поляков, имеющие
право постоянного проживания в нашей стране, а иногда и польское
гражданство. До 1989 у них не было организации, которая представляла бы
их интересы. Местом их встреч был расположенный на улице Фоксаль в
Варшаве Советский центр науки и культуры. Там, еще до распада СССР, в
1989 г., образовалось Общество граждан СССР, постоянно проживающих в
Польше, которое сегодня называется «Русской общиной». Некоторое время у
«Общины» были филиалы в других городах (Вроцлаве, Лодзи, Кракове). До
1995 г. они пользовалась помещением на ул. Фоксаль. Но в том году центр
лишился своего помещения и принимает посетителей в российском
торгпредстве, а свои мероприятия проводит, где придется. Так же, как и
«Община», которая чаще всего пользуется гостеприимством Общества
«Польша-Восток» и созданного поляком Яном Забродским Центра славянской
культуры. «Русская община» насчитывает сегодня около 70 человек. Средний
возраст членов — 60 лет. В нее могут вступить говорящие по-русски
граждане, постоянно проживающие в Польше, а ассоциированным членом может
быть также человек, временно пребывающий в Польше.
Валентина Вуйчик, уже несколько
месяцев возглавляющая «Русскую общину», договорилась встретиться со мной
в одном из кафе варшавского района Прага. Заметив, что я обратил
внимание на ее коротко стриженые волосы, она сообщила, что остриглась
для пользы дела. Она хочет уговорить русских бизнесменов сотрудничать и
давать объявления на интернет-сайтах «Общины». Речь идет о том, чтобы
соотечественники, которые не говорят по-польски или говорят, но хотят
устроить какие-то свои дела, используя русский язык, знали, куда
обращаться. Поэтому она и пошла к «нашему» парикмахеру, хотя в последний
раз стриглась совсем недавно, а парикмахер — настоящий артист...
Валентина Вуйчик — экономист. План
деятельности «Русской общины» расписан в подробностях, хотя она сама
видит, что в этом деле все очень непросто. Люди отвыкли от общественной
работы, у них нет времени, они не выполняют своих обещаний. Трудно
находить спонсоров. Запланированные курсы русского языка для поляков и
польского для вновь прибывших русских пришлось отложить. А цели «Общины»
— это, в частности, помогать новоприбывшим прижиться, облегчать контакты
русских с представителями других национальностей, живущих в Польше и
вести культурную деятельность — прежде всего, культивировать русскую
культуру и традиции, развивать связи с Россией, заниматься
просветительской деятельностью и помогать членам организации (например,
больным или ищущим работу). Большинство членов «Русской общины» — это
жены поляков, иногда уже бывшие. Эти женщины тоже нуждаются в поддержке.
Осенью 2003 г. журналистка и переводчица Тамара Мацеяк, находящаяся в
дружеских отношениях с «Общиной», создала интернет-сайт, на котором
содержится полезная информация о «Русской общине», мероприятиях,
проводимых не только ею, но и другими русскими и польскими
организациями. Как говорит пани Вуйтик, возникновение этого сайта дает
надежду на то, что вокруг «Общины» сгруппируются молодые, энергичные
соотечественники — такие ведь чаще всего пользуются Интернетом. Хорошо
складываются отношения и сотрудничество «Русской общины» с «Русским
курьером Варшавы». Новая председательница старается поддерживать
существовавшие ранее контакты с Церковью и домом престарелых в местечке
Помехувек, совместно с обществом «Польша—Восток» организует ежемесячные
концерты и спектакли (надо же поддерживать «наших» артистов). Камерный
спектакль Лены Гожеляк о жизни Анны Ахматовой собрал изрядное количество
зрителей, так же, как и концерт русских романсов в исполнении польки с
Кавказа Людмилы Пеховской.
Преобладают намерения. Одно из
самых важных — улучшить отношения с посольством РФ и действующим при нем
Российским центром науки и культуры. Валентина Вуйтик считает, что
представительство России почти не замечает «Русскую общину» и живущих в
Польше российских иммигрантов, хотя она и видит какой-то прогресс после
того, как был принят закон о соотечественниках, проживающих за границей.
Галина Щигель, бывший председатель «Общины», работавшая в ней с самого
начала, заместитель начальника русской редакции радио «Полония», недавно
получившая от министра культуры Польши звание заслуженного деятеля
культуры, говорит, что часть трудностей в сотрудничестве с посольством
или консульством торжества приглашали не только руководство организации,
но и ее рядовых членов.
Путеводитель по неизвестному
континенту — и на Висле Европа
По оценочным данным, в 1990-1993
гг. в Польшу с востока въехало 37 млн. человек, большинство составляли
люди из бывшего СССР. Подавляющее большинство прибыло с целью заработка.
В начале 90-х пробавлялись в основном торговлей. Другой способ заработка
— случайная работа. Эти торговцы и работники не собираются оставаться в
Польше навсегда, но создают феномен «долгосрочной кратковременности».
Возрастает также число российских граждан, приезжающих в Польшу на
легальную работу, а также поселяющихся в нашей стране на долгий срок или
даже на постоянное жительство. По данным министерства внутренних дел и
администрации, в 1998-2002 г.г. визы с правом на работу получили более
тысячи российских граждан, визы на определенный срок — более 6 тысяч, а
о разрешении на постоянное жительство хлопотали 553 человека — это была
третья по численности группа после украинцев и вьетнамцев (получили это
право 342 человека). В 2002 г. в Польшу приехали 6 млн. украинцев, 4
млн. белорусов и 2 млн. россиян. Сколько русских пребывает в Польше
нелегально — не знает никто.
Ответом на прибытие в Польшу
соотечественников (и бывших соотечественников из бывшего СССР) стало
появление «Русского курьера Варшавы», ежемесячного журнала, который
стремится не только помочь отыскать себя в чуждом мире людям,
рассматривавшим Польшу как торговый рай, но и сопутствовать тем, кто
пожелал остаться здесь дольше — работать, основать фирму, поселиться.
Мы договорились встретиться с
главным редактором «РКВ» в холле гостиницы. А почему не в редакции?
Редактированием журнала он занимается у себя дома, тексты заказывает и
получает по Интернету. Сотрудники редакции всё делают сами, безо всякой
внешней поддержки, без дотаций от российских или польских властей.
Владимир Кирьянов живет в Польше с 1988 года. Он был вице-президентом
польско-российской издательской компании «Орбита», работал в «Российских
вестях», пишет корреспонденции для «Нового времени». Он основал «Курьер»
в декабре 1991 г., когда для почти 10 миллионов граждан Украины, России,
Белоруссии и других стран бывшего СССР, ежегодно посещавших Польшу, не
издавалось ни единой газеты.
«Курьер», как писал Кирьянов в
статье, посвященной десятилетию журнала, содержал необходимую информацию
для блуждавших в раннекапиталистической действительности Польши граждан
тех стран, которые только начали освобождаться от социализма. Кирьянов
подчеркивает, что туристы с востока очень отличались от западных: почти
все получатели единственного периодического издания на русском языке
приезжали в Польшу, чтобы торговать. Они были полны впечатлений, поэтому
он все-таки рискует называть их туристами.
«В тот период, — вспоминает
Кирьянов, — восточным туристам не было к кому обратиться за простейшими
сведениями. Каждый второй платил штраф в трамвае, так как пробил билет с
неправильной стороны или не оплатил провоз багажа». Они публиковали
перечень необходимых телефонов, адреса аптек, больниц, ночных магазинов,
таможенные сведения, информацию о варшавских рынках, советы, как
получить приглашение в Польшу или визу. Они даже напечатали карту Польши
на русском языке с обозначением шоссейных и железных дорог и названиями
всех воеводских центров.
Сегодня многое изменилось.
Знамением времени стало появление в «Курьере» новых тем. Пишут об
иностранных инвестициях в Польше, об истории страны, кинофильмах,
событиях культурной жизни, рекламируют гостиницы, рестораны, ночные
клубы, туристические агентства. Одновременно они хотят быть и журналом
для всех, и изданием для русского меньшинства. Кирьянова возмущает то,
что члены РКПО считают, будто журнал представляет торговцев, высокомерно
называемых «челноками».
«Курьер» — общепольский журнал,
распространяемый в киосках, на лотках, в книжных магазинах и по
подписке. Он доступен в местах, посещаемых бизнесменами: в гостиницах,
ресторанах, больших магазинах, международных автобусах и поездах, в
представительствах, а также в самолетах «Аэрофлота», в посольстве и
консульствах России, на пограничных пунктах. Его читают русские и
поляки, составляющие значительную часть подписчиков газеты, дипломаты,
представляющие не только Россию, но и Украину, Белоруссию, Армению,
студенты с востока, владеющие русским языком сотрудники польских фирм.
Ностальгические встречи в сауне
В Польше найдется немного мест, где
можно подышать воздухом настоящей России. Недостает русских клубов,
дискотек, ресторанов, кафе, а те, что называются «русскими», содержатся
отнюдь не русскими и кроме национальных блюд имеют с Россией мало
общего. Остаются молдавские, грузинские рестораны. То же и с культурной
жизнью. Выдача на дом русских книг на варшавском стадионе Десятилетия,
мероприятия в Центре славянской культуры, где также можно купить либо
прочесть русские книги и газеты, книжный магазин «Русская книга»,
мероприятия, организуемые Российским центром науки и культуры — все это
капля в море. В небольших городах положение еще хуже. Остается русское
кабельное телевидение, однако с доступом к нему тоже бывают трудности.
«Сюда может прийти каждый — русский, еврей, поляк, украинец, армянин», —
говорит Игорь Благообразов, врач из Петербурга, шесть лет живущий и
работающий в Польше. Два года назад вместе с французским другом,
влюбленным в Россию, они создали в Варшаве неформальный «Клуб 12
стульев». Сперва встречи носили скорее культурный, нежели дружеский
характер (концерты, музыка). Теперь преобладает желание повидаться,
поговорить по-русски, спеть, послушать русскую музыку, потанцевать.
Бывают и выступления — например, когда я там был, в клубе пел
исполнитель народных песен Михаил Федоров. Состоялся показ моды. Иногда
кто-нибудь читает стихи. Однако некоторые русские не желают ходить в
клуб, уверенные, что там читают то, что, как говорится в анекдоте, читал
Чапаев. Собравшиеся вместе угощаются: каждый приносит, что может, и
хорошо, когда есть еда, напоминающая родину. Меня угостили солеными
помидорами. С ностальгией вспоминал такие помидоры один из украинцев.
Ходят сюда больше ста человек.
Поляки, американцы, белорусы, украинцы, армяне, грузины, русские, даже
чеченцы. Приходят работники российского посольства. Кто-то приехал из
Казахстана, кто-то — из Азербайджана. Есть такие, что постоянно живут в
Польше, но есть и те, что проездом.
Благообразов говорит, что встречи в
клубе духовно поддерживают тех, кто тоскует по родине, по семье. Здесь
всегда можно развеяться, на время оторваться от работы, трудностей
эмигрантской жизни, от своего скитальчества. Помогают здесь иначе, чем в
«Русской общине». Собрания клуба всегда проходят в первую пятницу
месяца, в небольшой гостинице «Твардовский» в варшавском районе Прага.
Владелец гостиницы — меценат не только клуба, но и многих из тех, кто
здесь появляется: живописцев, чьи полотна украшают стены, музыкантов. Он
финансирует издание диска Федорова.
Игорь Благообразов благодарен
Владимиру Кирьянову, так как благодаря публикациям «Курьера» это
начинание нашло подражателей. Он был приглашен на встречу подобного
клуба в Жешув (его создают главным образом преподаватели и студенты
местной кафедры русского языка и литературы). Возникают и другие клубы,
например во Вроцлаве. Члены небольшого клуба в Быдгоще встречаются... в
сауне.
Однако не везде людей удается
привлечь к деятельности. В одном из номеров «Курьера» напечатано весьма
драматическое письмо из Грудзёндза. Циля Томашевская пыталась
организовать клуб в своем городе. Помешали жизненные, бытовые проблемы,
трудности во взаимопонимании внутри небольшой русской общины. Однако
кое-где кое-что все-таки происходит. В Зеленой-Гуре зарегистрировано
общество «Россияне». Подобные общества создаются и в других местах.
Благообразов подумывает о создании Чайного клуба — возможно, у себя на
работе, где он располагает большим кабинетом. Галина Щигель считает, что
нынешние обстоятельства благоприятствуют новым начинаниям. Русские
перестают стесняться своей национальности, своей культуры. Другие
указывают на рост интереса к русскому языку и культуре среди поляков.
Она мечтает об организации всепольского конгресса русской диаспоры. По
примеру Полонии. О «Русской общине», в которой она проработала много
лет, она отзывается как об организации, немного отставшей от своего
времени: в нее не могут вступить люди с временным видом на жительство,
самые предприимчивые, активные, с идеями.
Описывая жизнь различных русских
организаций в Польше, я застал момент оживления, рождения новые замыслов
и инициатив. У некоторых еще нет названия, другие названы, но
неизвестно, долго ли просуществуют. Бывают споры — иногда трудно понять
источник недоразумений, порой разница интересов видна, как на ладони.
Многие начинания возникают как бы наперекор тем, кто принадлежит к
исторически другой группе; многие из тех, кто пытается что-то создать,
ничего не знают о попытках, предпринимаемых другими. Некоторые
сотрудничают друг с другом, другие не хотят иметь с кем-то ничего
общего. Такое положение дел в эмиграции нормально. Поляки, живущие за
пределами своей страны, испытывают то же самое. Хотя некоторые из
российских граждан завидуют полякам из-за того, что им удается создавать
организации, объединяющие различные группы. Иногда они прибавляют к
этому, что им хотелось бы, чтобы Российская Федерация, подобно тому, как
это делает польское государство, поддерживала своих соотечественников на
чужбине.
Страницы, на которых можно найти
информацию о российских начинаниях в Польше:
http://www.warsaw.ru
http://www.rkw.3w.pl
http://www.rosjanie.pl
http://www.forum.rosjanie.pl
"Новая Польша", №1 /2004 г.
Ян Стренковский
(публикуется с сокращениями)
Вернуться на главную страницу
